(Журнал "Новое время" №3, 1988)

Сначала я увидел лес рук. Они раскачивались над головами людей, отзываясь на каждый такт музыки. Слушатели, обступившие эстраду, завороженно следили за человеком на сцене. И только тут я заметил певца. Это был Васил Найденов. В этот день он пел для своих соотечественников — болгарских студентов, занимающихся в вузах советской столицы.

Опросы, проведенные болгарским радио и телевидением, свидетельствуют: вот уже несколько лет подряд Васила Найденова считают одним из самых популярных эстрадных певцов у себя на родине. Неоднократно он становился лауреатом международного конкурса «Золотой Орфей». Если на афише значится имя Васила Найденова, концертный зал всегда переполнен.

— Как Вы объясняете Ваш успех?— мой первый вопрос артисту.

— Не  просто  говорить  о  причинах собственного    успеха.    Но раз уж Вы спрашиваете... Я пришел на эстраду и появился на телевидении совсем с другой программой, нежели мои предшественники. Она была более темпераментной, отличалась по форме и стилю от того, к чему привыкли. Зритель горячо принял мои мелодии.    Да   и    критики встретили   меня  доброжелательно.

— Значит ли это,    что    известность Вы получили как подарок судьбы?

— Некоторые думают, что раз этот жанр называется легкой музыкой, так, значит, и дело это легкое. Они видят лишь аплодисменты, цветы, улыбки. Но сколько труда надо  приложить, чтобы добиться признания! И композитору, и исполнителю.

Поначалу ты обязательно наталкиваешься на препятствия, даже на непонимание — и жюри, и публики. Зрители еще не привыкли к твоей манере. Необходимо дать им время присмотреться, привыкнуть к тебе. И тогда помаленьку заставляешь их поверить в тебя.

Так у меня было не только с музыкальной программой, но и с манерой держаться на сцене, с манерой одеваться. Я выходил на подмостки в кроссовках. Это была не только дань моде. В такой обуви было удобно танцевать, двигаться. Газеты долго недоумевали по поводу этой детали моего туалета. Но вот прошло несколько лет, и сегодня многие эстрадные артисты выходят на сцену в кроссовках. И никого это не удивляет. Как одевается артист — дело, в общем-то, второстепенное. Главное — что он хочет сказать людям. Любой вид искусства, в том числе эстрада, духовно формирует человека, особенно молодого. Мы, артисты, обязаны постоянно думать о том, с чем идем к слушателю, с какими идеями. Мы обязаны помочь ему стать лучше, добрее.

— Что для Вас важнее — музыкальная или литературная, поэтическая сторона песни?

— Думаю, что наиболее важно в песне ее содержание. По-настоящему становится популярной лишь песня, где мысли способны затронуть какие-то струны человеческой души. Сегодня публика все больше ждет от эстрадной песни глубокого смысла. Уже много сказано о слабых, шаблонных, бессмысленных текстах к песне. Признаюсь, и меня не миновали подобные поделки. Но, кажется, мне удалось одолеть эту «детскую болезнь».

— Пробовали ли Вы сами писать песни?

— Есть у меня в репертуаре   и такие вещи.  Их немного — шесть-семь. Все они вошли в мои пластинки.  Некоторые стали популярными. Например, песни «Веселая перемена», «Почти забытая  любовь»,  «Молва»  (по  которой назван один из дисков).

— Как Вы готовитесь к исполнению очередного произведения?

— Я давно подметил такую особенность.  Вот я репетирую с композитором. И если потом мелодия звучит во мне, крутится все время в голове — и дома, и на улице, — значит, песня найдена.     Так было, например, с песней «Телефонная  любовь»,     понравившейся и советским любителям эстрады.

Иногда наступает момент, когда ты говоришь себе: «Стоп. Надо сделать перерыв». Он необходим, чтобы проверить, не «заштамповался» ли. Пять-шесть дней я стараюсь глубже осмыслить новую песню и, если она продолжает звучать во мне, возобновляю работу.

Иногда чувствуешь сам: не получается. И злишься на себя. Неудовлетворенность, недовольство собой — великий стимул для творчества. Стимул к самосовершенствованию.

— Васил, давайте  вернемся  в  прошлое. С чего начался Ваш путь на эстраду?

— С фортепьяно.

— Вы были пианистом?

— Нет,  я лишь закончил  консерваторию по классу фортепьяно. Моя мама — педагог вокала — настоятельно советовала мне учиться играть на рояле.  Она говорила:    «У тебя    хороший слух  и  совершенно  нет голоса».  Она так считала. Но я все время грезил эстрадой.   Как раз тогда    появился    ансамбль «Битлз».  Я разучил их репертуар. Потом была служба в армии,    а после демобилизации — консерватория,     фортепьянное отделение.  И одновременно я стал учиться по классу вокала.

После окончания консерватории начал работать с популярной группой «Золотые струны». Потом была «Диана экспресс». Затем выступал с ансамблем «Тангра». 1979 год оказался для меня счастливым: я был приглашен участвовать в международном конкурсе «Золотой Орфей» и получил там первый приз. И за песню, и за исполнение.

— Выходит,    Ваша    мама    все-таки ошиблась относительно Вашего призвания...

— Как видите, да. Зато в другом она оказалась  совершенно  права:    в том, что и эстрадному певцу нужна высокая музыкальная культура.

— Что,  на  Ваш  взгляд,  самое привлекательное в Вашей профессии?

— Вот уже шестнадцать лет я    на сцене. И всегда у меня была и остается  одна  цель: дарить  слушателям радость. Если во время концерта я вижу на лицах людей, сидящих в зале, улыбки,  я испытываю огромное удовлетворение. Значит, я вышел на сцену не зря.

Юрий БЕЛКИН