(Газета "Комсомольская правда" 19.12.1985)

Голос Эдит Пиаф был голосом любви и боли.

В девятнадцатый день декабря этого года «великой и неподражаемой» Пиаф, как называли ее современники, исполнилось бы 70 лет. Гениальная трагическая актриса и певица, она сумела в своем творчестве рассказать удивительную по своей страстности и трогательности историю любви, пропеть своим великим — словно само сердце рвалось из гортани — голосом гимн ей и, наполнив французскую эстрадную песню, народную по духу и демократичную по содержанию, предельным драматизмом, искренностью и человечностью чувств, довела исполнительскую манеру до виртуозности, а свое мастерство до уровня высокого искусства.

Она пела о любви, и пела так, как никто ни до нее, ни после о любви с эстрады не пел. Она жила на сцене этой любовью, а потому могла себе позволить петь правду о жизни и любви, и у нее эта правда становилась поэтичной. Это сама Франция пела правду о себе. Самая банальная «шансон», состоящая из слов «любовь» и «всегда» (они рифмуются во французском языке), становилась законченным произведением. «Петь песни — что может быть прекраснее! — говорила Пиаф,— Но надо работать, работать, работать». И она работала. Так, она заставила публику полюбить не понравившуюся вначале излишне простоватую песню «Марьяж» («Свадьба»). Она долго и творчески работала над ней, пытаясь донести до зрителя «зерно» песни, столь ей дорогое, вносила личные интонации, подыскивала для нее особое пластическое решение и, выступая с ней на каждом концерте, добилась признания публики.

Каков был ее голос: сопрано, меццо-сопрано или, что, вероятно, ближе, контральто? Это был голос счастья, голос боли, который, перерастая саму исполнительницу, мог выразить почти невыразимые оттенки чувств. Она была ослепительной властительницей песни и одновременно покорнейшей из ее рабынь. Пиаф неподражаема, потому что истинный талант уникален. Чтобы петь на том нерве, на котором все свои песий пела Пиаф, надо было и жить на том же нерве, надо было любить, как это умела Пиаф. Она всегда жила и работала на пределе физических сил. «Все таланты такого рода одинаково расплачиваются за свою повышенную чувствительность, причиняющую им немало мук»,— говорит о ней в своей книге «Мой путь и мои песни» Морис Шевалье, считавший ее самой реалистической певицей своего времени и пристально следивший за развитием творческой индивидуальности певицы. Сейчас эти два кумира французской эстрады увековечены в названиях двух близлежащих площадей Парижа...

Биография ее драматична до предела. Грандиозные удачи сменялись цепью трагических событий. И тогда ее спасала песня, щемящая и печальная, задорная и жизнеутверждающая. Песня стала для нее и педагогом, и спутницей, и панацеей от всех бед. Родившаяся буквально на улице, вынужденная с малых лет зарабатывать себе на кусок хлеба, Пиаф сумела подняться над страшным миром дна Парижа. Но, поднявшись, смогла, не открещиваясь от прошлого, рассказать о нем в своих горестных и мужественных песнях, которые породила сама жизнь. Песня «Париж — Средиземное море» — рассказ о подростке, спутнике Эдит по курьерскому поезду, уснувшем на ее плече и схваченном в Марселе полицией. «Белые рубахи» — об узнице сумасшедшего дома. Заглушив преследовавшие ее всю жизнь выпады снобов и ретроградов, Пиаф через всю жизнь пронесла свою гордую песню, вскормленную нищетой и отчаянием. Эдит была истинным творцом песни, она сама писала слова и музыку, много внимания уделяла музыкальному сопровождению и сценическому оформлению своих концертов. Но она творила также и певцов. С легким сердцем подарила она начинающей певице Марианн Мишель песню «Жизнь в розовом свете», которая принесла славу и песне, и самой юной актрисе. Помогла она найти дорогу к сцене многим звездам французской эстрады, таким, как Жильбер Беко, Шарль Азнавур, и многим другим. При этом она никогда не боялась конкуренции, так как истинный талант несовместим с завистью.

Публика была ей благодарна за тот сценический образ отверженной женщины, молящей о взаимности. Пиаф очень любила этот свой образ и песни для репертуара отбирала в строгом соответствии с ним.

Слава Эдит Пиаф поистине мировая. Тысячи ценителей таланта певицы восторгались ее стойкостью и мужеством в жизни, ее искренностью актрисы и человека, поединком Пиаф с судьбой. В ее жизни было много страшного: автокатастрофы, потери близких, месяцы в госпиталях. Но, поверим ей, если она пела — «Я ни о чем не жалею».

Ее обожала вся Франция. Когда она ушла, «друзья превратились в глухих»,— писал один из них. Более ста тысяч человек провожали свою любимицу, своего Гавроша, храбро распевавшего свои песни перед носом врага и сумевшего спасти 126 французских военнопленных из фашистского застенка. Вот почему на кладбище Пер-Лашез над ней склонилось трехцветное национальное знамя, которое держал один из спасенных ею ветеранов войны. Вот почему звучала «Марсельеза», куплетом из которой когда-то начала свою карьеру семилетняя Эдит Пиаф.

Уйдя из жизни, певица обрела подлинное бессмертие.

Л. Скудина.