(Газета "Неделя" №4/1970)

Известному югославскому спортивному журналисту Дмитрие Белица недавно удалось повидать одного из самых знаменитых вратарей   мира — Рикардо Заморру. Об этой встрече он рассказывает в репортаже, написанном специально для читателей «Недели».

Рикардо Заморра, Барселона, 17.12.1969

Ищу по лечебницам. Наконец, в клинике «Сан-Хосе» слышу: «Он здесь, но посещения не рекомендованы...»

Тихо прохожу мимо дремлющей у входа дежурной монахини; поднимаюсь на второй этаж. Легонько стучу в дверь палаты № 12...

Кладу к изголовью цветы — бледное напоминание о тысячах роз, гвоздик, тюльпанов, которыми когда-то осыпали своего любимца болельщики... Передаю привет от всех, кто помнит и любит ветерана футбола. Заморра тронут, щеки его чуть розовеют; жестом приглашает сесть.

— Прожита долгая жизнь,— говорит Заморра.— Всего не запомнишь. Но воспоминания — это то, чем я уже давно живу. И все они связаны, конечно, главным образом с моей любовью — футболом.

Замора — ровесник нашего века (он родился 21 января 1901 года), свидетель и участник развития спортивной игры, ныне увлекающей миллионы людей на всех континентах. Начал играть еще мальчишкой. Потом стал капитаном студенческой команды Барселонского университета (он ведь готовился быть медиком!). С шестнадцати лет играл в «Эспаньоле» и сборной Каталонии. С 1920 по 1922 год— защищал ворота «Барселоны», затем восемь лет—«Эспаньола»; потом — вплоть до 1937 г.—вратарь мадридского «Реала».

— В последний раз я стоял в воротах «Реала». Нашим противником была команда, с которой связана моя юность,— «Барселона». Победу одержал «Реал» со счетом 2:1. А вечером я передал по телефону в редакцию газеты «Йа» свою статью «Прощай, футбол!..» Так я ушел из футбола, прожив в нем два десятилетия, сыграв 48 матчей в майке сборной Испании. Потом работал тренером. Потом….

В палату входит дежурная медсестра. Увидев меня, удивленно вздергивает брови. Заморра продолжает  говорить о футболе...

В более позднее время выделялся прекрасный вожак нападения «Реала» - Ди Стефани. Ну, а потом наступила эпоха Пеле и Эйсебио. Это — мастера высшего класса!

— Кого вы назвали бы «футболистом всех времен»?

— Пеле! Конечно, его! Он самый всесторонний игрок. Я видел его много раз. Он — недостижим!..

— А кто, по-вашему, лучший вратарь мира?

— Без сомнения, Лев Яшин! Он играет фантастически!..

— Кого из нападающих вы больше других опасались?

— Искренне говоря, боялся каждого, кто мог ударить по воротам, когда этого никто не ожидал! А таких я повидал немало.

— Вы выступали со знаменитыми футболистами прошлого; как тренер, знакомы с новым поколением. Чем разнится футбол прошлого от футбола наших дней?

— Разница есть. В профессиональном футболе, к сожалению, все большую роль играют деньги... Ныне появились «профессора» футбола, следящие за физической и психической формой играющих. Но разве не кажется вам, что футбол кое-где теряет «душу»?

— Что в вашей жизни вам особенно запомнилось?

Заморра называет Олимпиаду 1920 года, когда он впервые стал вратарем испанской сборной. Потом матч против команды Италии на первенстве мира в 1930 году — тогда он был в зените славы. Но запомнились не одни радости. Со вздохом вспоминает ветеран день, когда в матче со сборной Англии в его ворога прошло семь мячей.

— К счастью, это больше никогда не повторилось,— говорит он.— Однако бывало и худшее. Спустя всего 15 дней после того, как я пришел в «Реал», меня так изувечили, что врачи единодушно сказали: «К футболу больше не пригоден!» Они ошиблись. Я вернулся на поле. И, вероятно, не напрасно!..

— Ваш «незабываемый пенальти»?

— Был и такой. В 1925 году в Вене, на встрече Австрия—Испания. Мы вели со счетом 1:0. За четыре минуты до конца матча судья назначил одиннадцатиметровый в мои ворота. Весь стадион был на ногах. В воздухе стоял сплошной рев. Многие наши игроки отвернулись от ворот, чтобы не увидеть гола... наконец -  удар! Я ринулся в угол и вцепился в мяч... Нашей радости не было границ!

— Вы пережили и повидали так много. Почему вы не написали книгу о футболе?

— Часто думал об этом, но не довелось, хотя и не был чужд журналистики. Обо мне вышла книга в Мадриде в 1930 году, но тут же исчезла с прилавков; я не смог достать ни одного экземпляра. Та же судьба постигла и книгу, напечатанную в Мексике. Ту я даже не видел...

Мне пора уходить. Рикардо Заморра ослабевшей рукой пишет несколько слов привета всем, кто его не забыл...

«Адьос, Рикардо Заморра!.. Вы останетесь жить в легендах романтического футбола,— думаю я.— Жизнь, целиком отданная любимому делу, не исчезает бесследно».

Перевел с сербскохорватского Г.Маркович.