(Журнал "Смена" №22/1972)

«Все окружает, надо всем господствует необозримый океан и необозримое небо, безбрежный простор и полная тишина. Живя здесь, постоянно прислушиваешься к чему-то, неведомо к чему, и подсознательно чувствуешь, что ты находишься в преддверии чего-то еще более величественного, лежащего за пределами нашего восприятия»,— так писала Кэтрин Раутледж, английская исследовательница, одна из первых организовавшая научную экспедицию на остров Пасхи.

Рапануи — полинезийское название острова, но, пожалуй, другое, пришедшее из древних преданий,— Те-Пито-о-те-Хенуа, что означает Пуп Земли,— наиболее удачно отражает географическое положение этой уединенной земли, находящейся на расстоянии нескольких тысяч миль от чилийского побережья Южной Америки на востоке и от густонаселенных островов Полинезии на западе.

Миллионы лет назад недра земли в этих местах пришли в движение. Земная кора вздыбилась, вулканическое извержение, нагромождая груды камней, выбросило потоки огненной лавы, а когда оно кончилось, над поверхностью безбрежного океана поднялся скалистый остров. Остров Загадок, остров Безмолвия, остров Каменных Исполинов — так нередко именуют его в обширной литературе, посвященной ему. Но на всех географических картах он значится как остров Пасхи. Так его назвал голландский мореплаватель Якоб Роггевен 250 лет назад.

...«Аренд», «Тинховен» и «Африкансхе Галей» приближаются к открывшейся на горизонте земле. На кораблях в общей сложности свыше двухсот матросов и солдат, семьдесят пушек. Моряки напряженно всматриваются в очертания новооткрытой суши. Но, пожалуй, сам адмирал с особенным волнением сжимает в руках подзорную трубу. Неужели это Южный материк, та самая земля, о которой он слышал от своего отца Арента еще семнадцатилетним юношей? Теперь ему уже за шестьдесят, но все же он выполнил замысел своего родителя. Арент Роггевен был скромным учителем географии. Но жажда путешествий и приключений не давала ему покоя. Он страстно мечтал о том, чтобы самому побывать в тех краях, о которых рассказывал своим ученикам. Особенно его влекли просторы южных морей. Но Аренту Роггевену так и не удалось выполнить свои планы. Перед смертью он завещал сыну осуществить эти дерзкие замыслы. В августе 1721  года экспедиция  Роггевена в составе трех кораблей вышла в море из голландского порта Тексель. Но где искать Южный материк, о котором так много мечталось не одним только Роггевенам? Английский пират Дэвис, бороздивший южные моря  в конце XVII века, рассказывал своему соотечественнику Дампиру, что якобы на расстоянии около двух тысяч миль от чилийского порта Копиапо он видел на 27° ю. ш. песчаный остров, а  в 50 милях к западу от него — возвышенную скалистую землю, которую принял за побережье обширного континента.

И вот теперь голландские корабли стояли у этой скалистой земли. Не о ней ли рассказывал английский пират Дампиру? Как бы там ни было, она казалась не обширным материком, а всего лишь островом, величественно выступающим из океана своими базальтовыми скалами. Было 6 апреля 1722 года — первый день пасхи, поэтому Роггевен решил назвать новооткрытую землю островом Пасхи. Остров оказался густонаселенным. Еще до подхода к его берегу на шлюпках моряки заметили издали странные изваяния. Загадочные колоссы поразили голландцев. Что это за идолы? Каких богов они изображают? Но главное: почему таких громадных размеров и в таком множестве? Но раскрыть эти тайны голландцы не особенно стремились: ведь их цель была совсем в другом — отыскать куда более заманчивый Южный материк. Подивившись на статуи и решив, что они сделаны из глины, голландцы занялись поисками провианта.

Моряков окружила возбужденная толпа отчаянно жестикулировавших людей. По словам Роггевена и его спутников, островитяне отличались большим ростом, хорошим сложением, не очень темной, скорее смугловатой кожей. Пожилые и именитые особы имели богатую татуировку. Все блестели крепкозубыми ртами, включая  старцев. У многих  из островитян голландцы увидели в ушах огромные серьги с кулак величиной, оттягивающие мочки ушей до самых плеч. Их одежда была из нетканой материи желтой и темно-розовой окраски. На голове одних раскачивались причудливые уборы из перьев птиц, на других — нечто вроде шляп из камыша. Люди были настроены дружелюбно и не имели при себе никакого оружия. ...Пробыв всего один день на острове, Роггевен и его спутники отплыли дальше на запад на поиски мифического Южного материка, или, как его еще называли в ту пору, Тьерра Аустриал дель Эспириту Санта — Южная Земля Святого духа. Голландцы так и не достигли, разумеется, этой обетованной земли. После Магеллана голандский мореплаватель совершил десятое по счету кругосветное путешествие, открыл еще несколько островов, но наиболее значительный из них — остров Пасхи.

Долгое время остров не посещали европейские корабли. И только через полвека после Роггевена — в 1770 году — у его берегов бросили якоря две парусника под командованием дона Фелипе Гонсалеса. Жители острова встретили испанские корабли дымовыми сигналами, как и Роггевена. Испанцы водрузили на холмах кресты, произвели салют, объявили остров владением короля Карлоса и дали ему свое название — остров Сан-Карлос. На этом они сочли свою миссию законченной и вышли в море.

Следующего посещения европейцев островитянам не пришлось долго ждать. Знаменитому английскому мореплавателю Джемсу Куку уже было известно о странной цивилизации, открытой голландцами на острове Пасхи, и он счел своим долгом тщательно описать все увиденное на острове. Его корабли «Резолюшн» и «Адвен-Шер» появились здесь 14 марта 1774 года. Впоследствии Кук написал  в своем отчете:

 «Оспаривать друг у друга честь открытия острова Пасхи ни одному народу нет смысла, ибо редко встречаются в этих морях острова, дающие столь мало припасов и удобств. Природа скупо наделила этот остров тем, что идет людям в пищу и пригодно для питья...» Английский мореплаватель, как и его предшественники, не оценил памятников древней рапануйской цивилизации, но сделал правильный вывод об этническом типе жителей острова. «Они, - писал Кук, - бесспорно относятся к той же расе, что и новозеландцы и другие островитяне, и это доказывается сходством языка, цвета кожи и обычаев…»

В 1786 году на острове побывал не менее известный французский мореход Жан Франсуа Лаперуз. Он оставил здесь коз, свиней, овец, посеял много семян самых различных сельскохозяйственных культур. Потом корабли экспедиции «Буссоль» и «Астролябия» отплыли на север. Ныне именем французского мореплавателя названа одна  из бухт острова.

Спустя семнадцать лет у берегов Пасхи бросила якорь «Нева», на корме которой развевался андреевский флаг. Это был корабль из экспедиции И.Ф.Крузенштерна, совершавшей первое русское кругосветное плавание. Командовал «Невой» Ю.Ф.Лисянский. Другой русский путешественник, О. Е. Коцебу, на быстроходном бриге «Рюрик» посетил остров Пасхи 28 марта 1816 года. Его приняли с крайним недоверием, причины которого для Коцебу долго оставались неизвестными. Узнал он о них только на Гавайях. Оказалось, что за одиннадцать лет до прибытия «Рюрика» американский китобой «Нэнси» под командованием капитана Крозера явился сюда, чтобы силой захватить островитян. Более 20 пасханцев были закованы в цепи, как рабы, и увезены на остров Хуан-Фернандес, где американский пират намеревался организовать тюлений промысел. Три дня спустя, уже в пути, когда арестованным сняли оковы, они бросились в воду, надеясь вплавь добраться до родных берегов. Но, конечно, несчастные погибли в волнах океана. Тогда пират снова вернулся на остров за новой партией живого товара.

Так начались для пасханцев мрачные времена колониального разбоя.

Хищникам, охотившимся за живым товаром, не было никакого дела до истории древнего народа, населявшего остров, памятников его материальной культуры. А первые христианские миссионеры, появившиеся здесь в XIX веке, были озабочены лишь тем, чтобы искоренить «варварские» обычаи и обряды. Пришел конец всей самобытной жизни острова Пасхи

Еще первые европейцы, посетившие эту землю, принесли весть о необычайных исполинских изваяниях, стоящих на берегу на особых возвышениях — аху и держащих на голове красные монолитные камни — пукао. Их насчитывались сотни по всему побережью. В дальнейшем жители острова почему-то стали сбрасывать десятиметровые колоссы со своих пьедесталов, и теперь в большинстве своем эти гиганты лежат на спине, бесстрастно уставясь в небо своим неподвижным взглядом.

Первые исследователи Пасхи отмечали, что статуи вырубали в огромном количестве в каменных карьерах и главным образом на склонах кратера Рано-Рараку с помощью примитивных орудий — каменных топоров и зубил. При этом самым странным бы ли даже не размеры, а обилие каменных изваяний.

Но загадка пасханских колоссов была не только в их многочисленности и размерах, но также и в том, каким образом эти многотонные статуи перетаскивали по горным крутым склонам на побережье. Ведь на острове не оказалось буквально никаких приспособлений для этого, на нем нет даже крупных деревьев, с помощью которых можно было бы перемещать подобные тяжести. А ведь когда исполины устанавливались на пьедесталы, им на головы ставили еще каменные цилиндры объемом в несколько кубометров и весящие столько, сколько два взрослых слона!

В 1871 году по пути на Новую Гвинею знаменитый русский ученый и путешественник Н.Н.Миклухо-Маклай посетил остров и очень заинтересовался пасханской культурой. Позже, на Таити, епископ Жоссан подарил ему дощечку ронго-ронго — образец уникальной рапануйской письменности, существовавшей только на острове Пасхи. Ныне эта дощечка хранится в Музее антропологии и этнографии в Ленинграде.

Но в наше время молчат каменные исполины, молчат и дощечки ронго-ронго. Ведь когда ученые стали изучать пасханскую письменность, оказалось, что уже никого нет в живых, кто владел бы ее тайнами.

Как был заселен этот уединенный остров? Какие люди впервые высадились здесь? Откуда бы они ни приплыли, им пришлось преодолеть огромные водные пространства, но они вышли победителями в борьбе с  грозной стихией.

Полинезийские легенды и предания об острове Рапануи первой начала собирать английская исследовательница Кэтрин Раутледж в годы первой мировой войны…

«…Человек по имени Хау Мака заснул, а его дух отправился в  Матаки-теранги. Он пришел сначала к трем островам, расположенным у подножия вулкана Рано-Као. Он увидел кратер вулкана Рано-Као и назвал его Черная яма Хау Маки. Затем он пошел искать бухту, где мог бы высадиться Хоту Матуа. Обойдя  все бухты острова, он остановился в Анакене и, увидев прекрасный песчаный пляж, сказал: «Здесь и поселится Хоту Матуа!»

Хиву и сказал: «Там, где восходит солнце, есть остров, вы будете жить там вместе с Хоту Матуа!»... Однажды появились здесь две лодки. В одной лодке сидел сам Хоту Матуа, в другой — Ава Реи пуа. Первая обогнула остров с востока, вторая—с запада. Лодки встретились у входа в бухту Анакена и направились к двум скалам, ограничивающим ее. Вождь причалил к краю Хира-Моко, а Ава Реи пуа — к Ханга-Охиро. Как только Ава Реи пуа высадилась на берег, она родила дочь, а в другой лодке у Хоту Матуа и его жены Вакаи родился сын…»

Так повествуется в древнем рапануйском предании о переселении вождя Хоту Матуа и его людей с легендарной прародины полинезийцев Хивы на остров  Пасхи. Соответствуют ли предания действительности? Когда поселился на острове Хоту Матуа? Жили ли здесь какие-нибудь племена до него? Результаты экспедиции Раутледж, опубликованные в 1919 году, показали, что все эти  вопросы весьма сложны и ответить на них не так-то просто.

Спустя несколько лет после окончания первой мировой войны на скалистых берегах этого острова загадок появились палатки новой, на этот раз франко-бельгийской археологической и этнографической экспедиции, в состав которой входил крупный французский ученый Альфред Метро. Он собрал богатейший фактический материал. Известный ученый не мог обойти молчанием и ужасающее положение аборигенов. Он воззвал к гуманности и справедливости по отношению к пасханцам — наследника великой, ныне исчезнувшей культуры.

В дальнейшем другие исследователи обнаружили на острове целый подземный мир тайных ходов, убежищ, где пасханцы скрывались во время войн или бесчинств колонизаторов, родовые пещеры, где вдали от любопытных глаз до сих пор хранятся культовые предметы и образцы древнего искусства. Это различные каменные статуэтки, изображающие чудовищ, животных, каменные черепа, макеты кораблей.

Первым проник в родовые пещеры Тур Хейердал. Он сблизился со многими людьми на острове, в том числе и с замечательным человеком патером Себастьяном Энглертом, посвятившим многие десятилетия изучению рапануйской культуры и относящимся к пасханцам как истинный гуманист. Огромный авторитет «сеньора Кон-Тики» среди полинезийцев, богатый опыт исследований в Океании, хорошее знание нравов и обычаев  рапануйцев помогли знаменитому норвежскому ученому сделать то, чего не удавалось до него ни одному европейцу: проникнуть в святая святых острова — родовые пещеры, хранящие столько волнующих тайн.

Экспедиция Хейердала в 1955—1956 годах, ведя археологические раскопки, обнаружила много древних каменных сооружений, относящихся к разным эпохам. Найдены также и каменные статуи, совершенно непохожие на уже известные. Усилиями мировой науки сейчас во многом приоткрыты тайны острова. Археологические, этнографические, палеогеографические и лингвистические исследования позволили сделать ряд важных выводов.

Прежде всего достоверно установлено, что остров заселялся несколькими волнами переселенцев. Как считает Тур Хейердал, находки на острове Пасхи подтверждают его гипотезу первоначального заселения Полинезии, в том числе и ее юго-восточного угла, выходцами из Южной Америки. Норвежский ученый полагает, что остров Пасхи хранит следы трех культур. Вначале, в доинкский период (400—1 100 годы), из Южной Америки сюда пришли так называемые длинноухие, ханау еепе — потомки древних перуанцев. Полинезийцы появляются на острове позднее — с XIII века; это так называемые короткоухие — ханау момоко. Они долгое время жили в мире с длинноухими, потом по непонятным причинам возникла междоусобица, в которой, по преданиям, погибли все длинноухие, за исключением одного мужчины, давшего начало новому роду. Последний, заключительный период истории характеризуется упадком культуры, свержением статуй с пьедесталов — забвением традиций мореплавания и торговли с далекими странами.

С Хейердалом не во всем согласен французский ученый Франсис Мазьер, проводивший исследования на Пасхе в 1963—1964 годах. Он указывает, что на острове имеются следы древнейшего народа, который «обладал какими-то высшими знаниями совсем другого мира». Эта раса переселилась из Южной Америки, но ее нельзя характеризовать только термином «доколумбовая». К концу IV века остров был заселен полинезийцами. В XII—XIII веках пришли еще две полинезийские группы позднейших переселенцев, возглавляемые вождями Хоту Матуа и Ануа Мотуа. Большой вклад в изучение древней пасханской .культуры вносят советские ученые. Ленинградские этнографы Ю. В. Кнорозов и Н. А. Бутинов решают труднейшую задачу: они уже многие годы работают над расшифровкой письмен ронго-ронго. Они «установили, что рапануйская письменность является иероглифической, сходной с  древнеегипетской  на  раних ступенях ее развития.

Остров Пасхи принадлежит ныне Чили. Долгое время на нем была овцеводческая ферма чилийских военно-морских сил. Коренное население находилось в бедственном положении. Ученые, которые проводили на острове свои исследования, протестовали против дискриминации коренного населения. Совсем недавно остров стал муниципальной территорией Сантьяго — столицы Чили. Правительство Народного единства, возглавляемое президентом Сальвадором Альенде, принимает меры для облегчения жизни рапануйцев.

В этом году исполнилось 250 лет со дня открытия острова. 250 лет к нему приковано внимание ученых всего мира. И это вполне понятно. Ведь решение загадок, раскрытие всех тайн острова впишут новую страницу в историю Океании, а может быть, и американского континента.

Всеволод Евреинов, Николай Пронин