(Газета "Неделя" №36/1973)

 Естественно, на этой неделе для всех, кто любит футбол, центральным стал товарищеский матч сборных команд Советского Союза и Федеративной Республики Германии. В составе сборной ФРГ выступил ее знаменитый центрфорвард Герхард Мюллер. Обладатель европейской «Золотой бутсы». Лучший бомбардир чемпионата мира в Мексике. Чемпион Европы 1972 года. «Человек-гол».

 Невысокий, стройный, красивый парень, на вид не такой уж мощный —во всяком случае, и не подумаешь, что это тот самый грозный нападающий, у которого счет забитых мячей приближается к тремстам. Говорит он искренне; открыто, нисколько не рисуясь; темперамент чуть ли не южный, движения, быстрые, резкие — словом, взрывной. Вот наш с: ним разговор.

— Герд, когда вы начали гонять мяч?

— С шести лет, значит, в пятьдесят первом. Гонял много, по полдня,. Пока в школу не пошел. Хотя нет, пошел в школу, а все равно гонял не меньше. Было это в городке Нортлингене, где я родился.

— А ваши родители? Как они смотрели на ваш футбол?

— Они сейчас уже очень пожилые. Тогда отец, Хайнрих Мюллер, работал водителем грузовика. Мама, Каролина, домашняя хозяйка. Они сносно относились к моему футболу, тем более что довольно скоро все вокруг стали поговаривать, что быть мне футболистом.

— И что же потом?

— А ничего. Пошел работать на тамошнюю ткацкую фабрику. Тогда родители совсем перестали беспокоиться: профессию-то я приобрел, стал ткачом. И сейчас бы мог, наверное, встать к ткацкому станку. Я знаю, что такое труд.

— Но как получилось с футболом?

— Ну да, об этом я еще не сказал... Меня приметили, и в одиннадцать лет я уже играл в клубе «Нортлинген». Исполнилось восемнадцать — пригласили в мюнхенский «Байерн» («Бавария»), где я состою по сей день. Но тогда это был клуб второй лиги, в  нем играли совсем молодые, как и я, ребята, например мой сверстник  Беккенбауэр. В Мюнхене у меня не вышло с ткацкой фабрикой, пришлось пойти продавцом в мебельный магазин. С утра работал, а после обеда шел тренироваться или на игру. Только когда «Байерн» пробился в высшую, в бундеслигу, оставил мебельную работу и сделался профессиональным футболистом.

— Что вы думаете о современном футболе?

— Он становится все быстрее, сложнее и интереснее.

— Поделитесь своим мнением о значимости психологической подготовки футболистов. Например, как вы caми настраиваетесь на очередную игру, особенно на ответственную?

— Я считаю так: готовить психологически необходимо того, кто недостаточно опытен, или не совсем уверен в себе, и своих силах, или пребывает в плохом настроении из-за чего-либо случившегося. Что касается меня, то — не сочтите за самоуверенность — я довольно давно занимаюсь футболом, играл против команд всяких школ и уровней, содержу себя в форме, упражняюсь с мячом регулярно - так что же мне волноваться? Нужно ли меня настраивать?

— Много ли времени вы отводите индивидуальной работе с мячом?

— По сути дела, все тренировки — пять дней в неделю. А два дня — общекомандные занятия, с двусторонними играми и прочими коллективными упражнениями.

— Насчет спортивного  режима, Герд, только по правде: вы курите? Позволяете себе спиртное?

— Что вы, я себе не враг! Не курю совершенно. Могу иногда вечером дома, после игры, выпить рюмку вина или коньяку, для тонуса. Больше одной рюмки позволил себе за всю жизнь единожды: .когда мы стали чемпионами Европы. Вот пиво пью, с этим ничего не поделаешь: Бавария! Конечно, не по дюжине кружек, а  в самую разумную меру. Дело тут не  только в спорте: если я явлюсь домой нетвердо, каково будет семье?

— Вы женаты? И дети есть? А не препятствует семья футболу или наоборот?

— У нас в доме не бывает разговоров о футболе. И наоборот: жена моя, Уше, когда выходила за меня, знала, что я футболист. У нас дочка, Николь, ей два года. Между прочим, она родилась как раз в то время, когда я был в Москве, на прощальном матче Льва Яшина!

— Тот матч невозможно забыть… Сознайтесь, вам очень хотелось тогда забить гол Яшину?

— Как никому на свете! Я всегда хочу забить, но Яшину... И не удалось, но разве дело в голе? Для меня это была высокая честь— пригласили на такую игру! Провожать из футбола великого вратаря не каждому выпало в жизни.

— Что можете сказать о нашей сборной?

— Я играл против ваших в финале чемпионата Европы; в первом тайме они были просто великолепны, во втором что-то заело в механизме, я их просто не узнавал. (Разговор этот проходил  до  матча. 5 сентября после игры Герд сказал, что сборная СССР выглядела очень неплохо и была недалека от победы. «А у меня, — добавил он, — был лишь один шанс, и я им воспользовался»).

— Следующий вопрос, Герд, я, кажется, могу не задавать. И так ясно: вы человек общительный, готовый на улыбку и шутку. Но все же задам его: как вы сами думаете, какой вы человек?

— Я никогда не повышаю голоса (разве что в игре, когда нe складывается, и то редко), незлопамятен, не грублю никому... Думаю, меня вполне можно терпеть.

— Как в полагаете, кто станет чемпионом мира-74?

— Охо-хо… Откуда я могу знать? Ну Бразилия. Или Англия. Или СССР. Или Италия… А может, и ФРГ. Вы, наверное, ждали, что я уверенно заявлю: ФРГ? Нет, я слишком уважаю футбол. Футбол не прощает опрометчивых заявлений.

— А может, вы просто не хотите, как говорится, сглазить?

— Нет, я честно! У меня другие приметы. Допустим, если наша команда два-три матча подряд не может забит гол,, тогда перед следующей игрой я начинаю обуваться торжественно и c пpaвой бyтcы. Не поверите — помогает! Еще я люблю цифру 13; на первой в моей жизни футболке был нашит именно этот номер.

— Пожалуйста, Герд, дайте совет мальчику шести лет: что нужно делать, чтобы стать таким футболистом, как вы?

— Скажем лучше: футболистом высокого клacca, так вернее. По-моему, нужно очень сильно любить эту игру, посвящать ей, по возможности больше времени (но не забывать ни о школе, ни о профессии). В общем, чтобы мяч прилетал к тебе и  во сне. Соблюдая это, лет в одиннадцать-двенадцать ты сможешь узнать от других, знающих толк, получится из тебя что-то или лучше не обольщаться — видов спорта много.

— Какой из  них, после футбола, вам ближе?

— Теннис. Говорят, я неплохо владею ракеткой.

— А что еще вы любите?

— Все — театр, кино, музыку, книги, танцы, вкусно поесть... Я такой же, как все. Это вы, репортеры, твердите свое: «Звезда, звезда...».

— Сейчас вам почти двадцать восемь. До какого возраста вы намерены играть? И после — собираетесь ли в тренеры?

— В тренеры? Ну нет! Слишком тяжелое бремя... Я вообще пока не заглядываю дальше будущего года: сами понимаете, чемпионат мира... Потом будет еще чемпионат, и, наверное, я стану мечтать о нем. Хм... В 1978-м мне будет тридцать два. Но смог же Зеелер...

— А теперь скажите, Герд, о чем я у вас не спросил?

— А вы и впрямь не спросили о том, о чем все спрашивают. Как я забиваю голы.

— В самом деле, как вы  забиваете голы?

— Объяснить словами трудно, легче показать. Понимаете, я с самого начала был центром и копьем атаки. И выработалось что-то вроде шестого чувства. Его можно передать примерно так: «Вот сейчас там, в той точке, по логике событий окажется мяч и возникнет удобная для удара позиция». Когда подобное ощущение приходит ко мне на секунду раньше, чем к защитникам другой команды, я забиваю гол.

Интервью взял Э. ЦЕРКОВЕР.
Переводил разговор Д. Черкашин.